|
Авеста
Русское название памятника «Аве́ста» вслед за западноевропейским восходит к принятому у зороастрийцев персидскому اَوِستا (совр. произношение [ævestɒ́]). Последнее в свою очередь представляет собой особое, «пазендское» произношение пехлевийского слова ʾpstʾk [aβastāγ] < [apastāk], обозначавшего в среднеперсидском канон зороастрийских книг. В самих сохранившихся авестийских текстах это слово не встречается, остаётся лишь предполагать его древнеиранский прототип в виде *upa-stā-ka- «установленное», «уложение», «основа» (то есть «канон») или, что менее вероятно, *upa-stāva-ka- «восхваление». В пехлевийской литературе существует также второе и весьма распространённое обозначение Авесты - dyn' [dēn], обычно «вера», «религия», по отношению к авестийским текстам слово часто переводится как «откровение (Заратуштры)». Согласно пехлевийским источникам, откровение, полученное Заратуштрой от Ахура Мазды, было собрано его царственным покровителем Кави Виштаспой и записано золотыми чернилами на 12 тысячах воловьих шкур. Его потомок Дарай Дараян (то есть Дарий, сын Дария) разместил две копии Авесты и комментария к ней в хранилищах Гандж-и Хабиган и Диз-и Нибишт («крепость писаний»). Александр Македонский, разрушая державу Ахеменидов, уничтожил Авесту, выбросив книги в море или предав их огню, а часть из них приказав перевести на греческий язык. Аршакидский царь Валахш (предположительно имеется в виду Вологез I, I в. н.э.) с помощью дастуров своего времени предпринял первую попытку собирания и кодификации авестийских текстов, сохранявшихся в разрозненных отрывках и в устной передаче. При нём экземпляры Авесты рассылались по городам и передавались для изучения и сохранения. Дело собирания текстов священного предания было продолжено при Ардашире, основателе Сасанидской монархии (III в. н.э.), по указанию которого верховный дастур Тансар упорядочил существующие тексты и комментарии к нему. Сын Ардашира Шапур I разместил Авесту вместе с выполненными при нём переводами греческих, индийских и иных научных трудов в хранилище Гандж-и Шаспиган. Верховный дастур Адурбад Махраспандан, величайший апологет и наставник зороастрийской религии, при Шапуре II (VI в.) произвёл окончательную редакцию авестийского собрания и установление канона, упорядочив его в 21-й книге («наске»), выполнив полный перевод Авесты на среднеперсидский язык, называемый Зандом (Зендом) - от авест. zainti- «знание», «толкование», откуда происходит распространённое название сборника «Зенд-Авеста» (то есть «Толкование и Канон»). Конечная редакция Зенда была составлена при Хосрове I Аноширване (VI в. н.э.). Дошедшая до нас Авеста представляет собой лишь часть собрания текстов, кодифицированных при Сасанидах. После разрушения Сасанидской державы, вторжения арабов в Иран и начала исламизации, зороастрийские общины оказались лишёны государственной поддержки, их храмы и культурные центры часто разрушались или превращались в мечети. Дожившие до наших дней две иранские общины (Йезда и Кермана) и парсийская уже в начале II тыс. н.э. столкнулись с недостатком религиозных источников, вызванным утратой рукописей Авесты и гибелью или обращением в ислам их хранителей-мобедов. Обращает на себя внимание, что сохранённая Авеста представляет собой тексты, так или иначе используемые в богослужении или частной молитве. Именно их в первую очередь старались сохранить деградирующие общины. От менее ходовых авестийских текстов сохранились лишь цитаты в пехлевийских книгах. О содержании утраченной Авесты можно также судить по ссылкам в пехлевийской литературе на «откровение». Книга Денкард (X в.), составленная в эпоху, когда Сасанидская Авеста была ещё доступна, содержит краткий обзор содержания 21-го наска Авесты, а три из них описываются особенно подробно, включая содержание каждой главы. Согласно Денкарду, Авеста состояла из 21-й книги («наска»), объединявших 348 глав, каждая из этих книг соответствовала 21-му слову зороастрийской молитвы Ахуна Ваирья. Кодекс делился на три части (по числу строк в молитве):
Наски Авесты за одним исключением (сохранившийся полностью наск Видевдад) не коррелируют с современными «книгами», последние представляют собой богослужебные извлечения из изначального авестийского кодекса. |
Loading
|