«Слава тебе, безысходная боль!» (Тема любви в лирике А. Ахматовой)
«Слава тебе, безысходная боль!» (Тема любви в лирике А. Ахматовой)
Вполоборота, о печаль,
На равнодушных поглядела.
Спадая с плеч, окаменела Ложноклассическая
шаль. О.
Мандельштам
Прочитав
эти строчки, я живо вспомнила другой
портрет Анны Андреевны Ахматовой,
написанный одним росчерком кисти
великого Модильяни. От него невозможно
оторвать взгляда: женщина, изображенная
на нем, спокойна и величественна,
несколько чувственная поза не отвлекает
от лица и глаз, в которых отражен целый
мир, сотканный из личных переживаний,
размышлений, полный трагизма и веры в
силу человеческих чувств и разума. Это
портрет Поэта, а большой поэт всегда
неизъяснимо влекущая тайна. Тайной
окружены и душа, и мысли, и сердце.
Прикосновение к поэту подобно погружению
в мир русской волшебной сказки. Но только
сказки всегда имеют счастливый конец,
а судьба русского поэта по большей части
неизменно трагична. Невольно вспоминаешь
пророческие строки М. Волошина:
Темен
жребий русского поэта. Неисповедимый
рок ведет.
Время, рок
— они стали трагедией Анны Ахматовой.
Как удалось ей сохранить свое "я” и с
достоинством пронести его через все
невзгоды страшного века? Думаю, что
ответ на этот вопрос надо искать уже в
ее ранней лирике. Великий
поэт и прекрасная женщина — такой я
всегда воспринимаю Анну Ахматову. Многие
ее современники, писавшие о ней,
подчеркивали ее царственность, гордость.
Ее "испанизировал”, по аналогии с
Кармен, Александр Блок, Николай Гумилев
представил античной красавицей, а Марина
Цветаева утверждала:
От
ангела и от орла В
ней было что-то.
Среди
основных мотивов лирики А. Ахматовой
(Петербург и Пушкин, революция и сталинский
террор, Великая Отечественная война,
тайны поэтического мастерства и
патриотизм) любовная лирика занимает
едва ли не самое важное место. Уже
в ранних стихах Ахматовой, посвященных
теме любви, проявились свобода, внутреннее
благородство, величие и лирической
героини, и самого автора (она не любила
слова "поэтесса”). Ю.
Тынянов отмечал, что, "когда Ахматова
начинала, она была нова и ценна не своими
темами, а несмотря на свои темы”. Я долго
думала над этими словами и поняла их
смысл совсем недавно. Казалось бы, что
нового можно внести в тему любви после
блистательного "гения чистой красоты”,
созданного Пушкиным, трагической лирики
Лермонтова-, глубоких раздумий Тютчева?
Но Ахматова придала этой теме неповторимый
аромат, причем отнюдь не в связи с
исповеданием акмеизма как художественного
метода. Этот метод проявился в ясности
и точности образов, в вещах, которыми
Поэт наполняет мир любящего и любимого
человека, в прозрачной атмосфере, которой
наполнены все стихи Анны Андреевны. И
все же не это главное. Если
читать у Ахматовой всё подряд, то
постепенно становится ясным, что перед
нами женщина начала XX века со своими
привычками, логикой поведения, сознанием,
в котором уживаются противоречивые
устремления. Любовь для нее — высшая
ценность. Но как по-разному реализуется
это стремление любить в стихах Ахматовой.
Иногда лирическое "я” стилизовано под
простую деревенскую бабу, живущую с
ненавистным мужем и ждущую настоящей
любви:
Муж хлестал меня
узорчатым, Вдвое
сложенным ремнем. Для
тебя в окошке створчатом Я
всю ночь сижу с огнем.
В
других стихах перед нами представительница
петербургской элиты, "роковая женщина”,
умеющая отличить истинную любовь от
минутной страсти:
Настоящую
нежность не спутаешь Ни
с чем, и она тиха. Ты
напрасно бережно кутаешь Мне
плечи и грудь в меха.
Критики
не раз называли любовные стихи Ахматовой
"психологическими новеллами”. Она
блестяще умела воспроизвести тончайшие
движения женской души, нередко прибегая
к приему маски. Она бесконечно примеряет
на себе, как любит монахиня, что чувствует
блудница, чего хочет от любви цыганка,
хотя сама никогда не была ни одной, ни
другой, ни третьей. Но в том-то и
гениальность ахматовской любовной
лирики, что передаваемым ею чувствам
разных людей веришь так, как будто ты
сам их испытал. Причем
Ахматова всегда стремилась не к прямому
выражению эмоций, чувств, а к косвенной
их передаче — через описание обстановки,
окружающих предметов, через мимику,
жесты. Поэтому вещь у Ахматовой всегда
знак того или иного чувства. Вспоминаются
знаменитые строки:
Так
беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки. Я
на правую руку надела Перчатку
с левой руки.
Сразу
становится ясно: речь идет не о простой
рассеянности, а о сердечном потрясении
такого масштаба, что можно перепутать
левую и правую руки. Все
в стихах Ахматовой становится свидетелем
таинства любви: кресло, покрытое красным
плюшем, часы с кукушкой, темная вуаль,
старое саше:
И комната,
где окна слишком узки,
Хранит любовь и помнит старину...
Весь
взрыв страсти, отчаяния, ревности,
счастья и обиды — все, что составляет
смысл любви, — у Ахматовой может
заключаться в одной детали:
Мне
очи застит туман,
Сливаются вещи и лица, И
только красный тюльпан, Тюльпан
у тебя в петлице.
Даже
самые откровенные ее стихи о любви не
крик отчаяния, как это бывает у Марины
Цветаевой, а образ, чувство, возникшее
при встрече с любимым. Ахматовой дано
было искусство передать все нюансы
любви: от ее предчувствия до окончательного
разрыва с любимым. Еще ничего нет, где-то
два человека обменялись взглядами — и
началась великая мистерия любви:
Было
душно от жгучего света, А
взгляды его — как лучи. Я
только вздрогнула: этот Может
меня приручить.
Лирическая
героиня ждет любви как великого I счастья,
как божьей милости. Вспомним стихотворение
"Вечером”:
Звенела
музыка в саду Таким
невыразимым горем.
Свежо и остро, пахли морем На
блюде устрицы во льду...
Как
это по-ахматовски! Тоска без любви на
фоне плачущей мелодии, экзотические
"устрицы во льду”, которые в данном
случае вовсе не пища, а изысканный
натюрморт. Запах моря как бы предвещает
любовь. Предчувствие не обманывает:
любовь может начаться и так:
Он
мне сказал: "Я верный друг!” —
И моего коснулся платья.
И
тоска уходит, женщина благодарит небо
за дарованное чувство:
Благослови
же небеса: Ты первый
раз одна с любимым.
Очень
часто в стихах Ахматовой представлены
драматические стороны любви: разлука,
измена. Однако ее лирическая героиня
переживает эти удары судьбы с достоинством.
Она не кричит на весь белый свет: "Мой
милый, что тебе я сделала?!”. Эта женщина
не из тех, кого бросают, она уходит сама,
когда чувствует, что любовь прошла.
А,
ты, думал — я тоже такая, Что
можно забыть меня И
что брошусь, моля и рыдая, Под
копыта гнедого коня.
Но
ведь лирическая героиня Ахматовой не
просто женщина, но и поэт. Недаром Гумилев
жаловался:
Из логова
змиева, Из города
Киева, Я взял не жену,
а колдунью.
Колдунья
— потому что постигла таинство слагать
стихи. И уже никогда не станет женщина-поэт
простой "забавницей”, никогда не будет
полностью подвластной мужчине:
Тебе
покорной? Ты сошел с ума.
Покорна я одной господней воле.
Последние
строчки, на мой взгляд, не несут идеи
божьего смирения, в них звучит благодарность
за дарованный талант, за то, что эта
"колдунья” умеет писать стихи. Она
умерла 5 марта 1966 года от четвертого
инфаркта. Ее сердце, которое так много
любило, страдало, радовалось и горевало,
не выдержало этих испытаний. На ее могиле
нет надписи, но есть высокий крест,
который она предвидела в начале своего
пути: