Я — изысканность русской медлительной речи... 
    К. Бальмонт

    Бальмонту суждено было стать одним из значительных представителей нового символического искусства в России. Однако у него была своя позиция понимания символизма как поэзии, которая помимо конкретного смысла имеет содержание скрытое, выражаемое с помощью намеков, настроения, музыкального звучания. Из всех символистов Бальмонт наиболее последовательно разрабатывал импрессионизм — поэзию впечатлений. Его поэтический мир — это мир тончайших мимолетных наблюдений, по-детски хрупких чувствований. Мне, как читателю, нравится его детскость. В этом есть чистота.

    Я не знаю мудрости, годной для других, 
    Только мимолетности я влагаю в стих. 
    В каждой мимолетности вижу я миры, 
    Полные изменчивой, радужной игры.

    Думается, в этих стихах — поэтическая программа Бальмонта. Его лирический герой — вечно юный, вечно вольный, живущий в "ненасытной тревоге” "владыка” собственного "несказанного” мира. Его явно повышенное внимание к звуковой форме я ощутил в стихах "Камыши”, "Воспоминание о вечере в Амстердаме”. Это как бы дает ему право заявить:

    Я — изысканность русской медлительной речи, 
    Предо мною другие поэты — предтечи, 
    Я впервые открыл в этой речи уклоны, 
    Перепевные, гневные, нежные звоны.

    Предтечами самого Бальмонта были и Жуковский, Шелли, и Эдгар По. 
    Как у всякого настоящего поэта, у Бальмонта были свои особенно любимые стихии. Во-первых, огонь. Именно с огнем поэт связывал идеал Красоты, Гармонии, Творчества. Один из своих лучших сборников стихов он назвал "Будем как солнце” и включил в него восторженный "Гимн Огню”:

    Огонь очистительный, 
    Огонь роковой, 
    Красивый, властительный, 
    Блестящий, живой!

    Другая его любимая стихия — вода. Она прочно соединяется в поэтической системе Бальмонта с таинственной силой любви. Его обвиняли в крайнем эротизме, но он отвечал так:

    Чем хочешь будь: будь добрый, злой, 
    Но будь же честен за игрой, 
    Явись — самим собой.

    Наивная и привлекательная тональность лирики Бальмонта, его возвышенное отношение к природе и к человеческой жизни —.все это принесло его книгам "Будем как солнце” и "Только любовь” настоящую славу в России. О его творчестве тепло отзывались А. Чехов, М. Горький, И. Анненский, А. Блок. Горький писал: 
    "Дьявольски интересен и талантлив. Настраиваю его на демократический лад”. 
    Перед революцией Бальмонт выпускает еще два сильных сборника: "Ясень” и "Сонеты солнца, меда и луны”. В них он стремился проникнуть воображением в тайны мироздания. Он призывал: 
    "Люди Солнце разлюбили, надо Солнцу их вернуть”. Но вскоре душа поэта издает горестный стон:

    Возьми меня, развей, как снег метельный, 
    Мой дух, считая зимы, поседел, 
    Мой дух пропел весь полдень свой свирельный.

    Поэт находит себя в небольших произведениях, написанных в форме сонета: "Скажите вы”, "Звездные звуки”, "Сонеты солнца”. Это блестящие, полные изящества лирические миниатюры. 
    Насилие революции, естественно, испугало детскую душу Бальмонта. Он оказывается в эмиграции. Долго не пишет, но в конце концов Париж растопил его тоску: своим дождем он напомнил Бальмонту детство, и вот родилось стихотворение "Ночной дождь”:

    Я вспоминал. Младенческие годы. 
    Деревья, где родился я и рос. 
    Мой старый сад. Речонки малой воды, 
    В огнях цветов береговой откос.

    Россия навсегда осталась в дали пространства, но всегда жила в его сердце:

    Узнай все страны в мире, 
    Измерь пути морские, 
    Но нет вольней и шире, 
    Но нет нежней — России.

    Словно заклинание поэт повторял эти строки до конца своих дней. 
    В историю литературы Бальмонт вошел как один из видных поэтов символизма, с которым связан расцвет русской поэзии на рубеже XIX—XX столетий, ее серебряный век.