И черная, земная кровь Сулит
нам, раздувая вены,
Все разрушая рубежи, Неслыханные
перемены, Невиданные
мятежи... А. Блок
Поэты
вообще обладают свойством предугадывать
будущее, не только свое личное, но и
целой страны. Александр Блок особенно
отличался этим даром. Но мне все же
кажется, что пророчество Блока надо
понимать как общий вывод здравомыслящих
честных людей того времени. В октябре
17-го года поэт уже был зрелым человеком
и мог здраво оценивать ситуацию в
стране. Известно, что
в те времена немало кликушествовали о
конце света. Общество удручало трагическое
начало двадцатого века: гибель первых
аэропланов, кошмар катастрофы "Титаника”,
землетрясения, появление комет, революция
1905 года в России и т.д. Писатели сочиняли
страстные речи о неотвратимости роковой
развязки, поэты воспевали смерть как
избавление от страданий. Но не имея
большого таланта, с любым самым богатым
материалом не совладать. Блок был гений,
ему удалось сделать великий вывод из
всех потрясений, которые прошли через
его чуткую душу. Уже в сентябре 1911 года
он писал в поэме "Возмездие”:
Что
ж человек? — За ревом стали, В
огне, в пороховом дыму, Какие
огненные дали Открылись
взору твоему?
В поэме
также идет речь о воздвижении в будущем
Храма на крови. Блок, как видит читатель,
пророчит человечеству страшное будущее,
но, в отличие от кликуш, он не проклинает
свой век, а лишь обозначает, через какие
испытания людям предстоит пройти. Говоря
о пророчествах Блока той поры, нельзя
забывать, что он был символист, а
поэты-символисты считали, что происходит
естественный процесс уничтожения этого
"страшного мира”.
На
непроглядный ужас жизни
Открой скорей, открой глаза,
Пока великая гроза Все
не смела в твоей отчизне... Дай
гневу правому созреть,
Приготовляй к работе руки... Не
можешь — дай тоске и скуке В
тебе копаться и гореть...
Откуда
в тонком, интеллигентном и поэтичном
Блоке столько жесткости и бесстрашия?
Видимо, все от веры символистов в
справедливость и неизбежность трагического
будущего России. Хочу
отметить также известные стихи Блока,
родившиеся под впечатлением картины
Васнецова "Гамаюн”. Здесь поэт представил
путь России сквозь иго татар, голод,
казни. И ему — "вещий правдою звучат
Уста, запекшиеся кровью”. Но
путь родины Блок никогда не отделял от
своего собственного: путь России — это
его путь. В облике отечества многое для
поэта остается загадкой. Но его завтрашний
день он считает и своим завтрашним
днем.
О Русь моя! Жена
моя! До боли Нам ясен
долгий путь! Наш путь
— стрелой татарской древней
воли Пронзил нам
грудь. Наш путь —
степной, наш путь — в тоске безбрежной, В
твоей тоске, о Русь! И даже мглы — ночной
и зарубежной — Я не
боюсь.
Начавшаяся
мировая война еще более обострила
чувство сопричастности к судьбам родины,
народа.
Идут века, шумит
война, Встает мятеж,
горят деревни, А ты
все та ж, моя страна, В
красе заплаканной и древней, — Доколе
матери тужить? Доколе
коршуну кружить?
Наверное,
было бы наивным полагать, что А. Блок ни
в чем не ошибался в своем пророческом
порыве. Главное, что он и в своих
заблуждениях был очень искренен.
Например, сотрудничая с большевиками,
Блок объяснял это, как известно, тем,
что, желая нового, надо принимать его в
том состоянии, через которое оно проходит
в данный момент. Развивая эту мысль,
Блок говорил: "Я политически безграмотен
и не берусь судить о тактике соглашения
между интеллигенцией и большевиками.
Но по внутреннему побуждению это будет
соглашение музыкальное. Все
зависит от личности, у интеллигенции
звучит та же музыка, что и у большевиков
... Правда, большевики не произносят
слова "божья”, они больше чертыхаются,
но ведь из песни слова не выкинешь”.
Итак, Александр Блок гениально вычислил
собственную судьбу и судьбу России еще
в начале пути:
Я безумец!
Мне в сердце вонзили Красноватый
уголь пророка.
Пушкинский
"Пророк” явно помог прозрению Блока.
Видимо, о пророческом даре Блока будет
еще много суждений, но масштабность его
поэзии ни у кого не вызывает сомнений.
