XIX в. - поистине век расцвета
русской классической литературы, век,
породивший таких титанов, как Пушкин и
Лермонтов, Тургенев и Достоевский...
Этот список можно продолжать и дальше,
но мы остановимся на имени великого
русского писателя - Николая Васильевича
Гоголя, писателя, по словам В. Г. Белинского,
продолжившего развитие русской
литературной мысли после смерти А. С.
Пушкина.
Гоголь,
мечтавший создать произведение, в
"котором бы явилась вся Русь",
осуществил свое намерение написанием
поэмы "Мертвые души".
Название
произведения, с первого взгляда, означает
аферу Чичикова - покупку такие человеческой
души; они злые, жадные, беспечные,
продажные.
А крепостные
крестьяне, наоборот, живые, даже если
речь идет о мертвых (в физическом,
биологическом смысле) людях. Они являются
лучшими представителями русского
человека, они олицетворяют правду,
народную правду, т.к. все они выходцы из
народа.
Чтобы подтвердить
нашу мысль, обратимся к тексту "Мертвых
душ".
Во многих
главах поэмы дается описание крестьян
(с самого начала, где мужики, стоящие у
кабака, обсуждают "доедет в Москву...
вот такое колесо... или нет"), но наиболее
ярко образы крепостных представлены в
пятой главе, при торге между Чичиковым
и Собакевичем.
Собакевич,
желая заломить наибольшую цену за
"душу", рассказывает о мертвых
крестьянах: "...Вот. например, каретник
Михеев! Ведь больше никаких экипажей и
не делал, как только рессорные. И не то,
как бывает московская работа, что на
один часть -прочность такая, сам и
обобьет, и лаком покроет!"
И
он не один - за ним следует целый ряд
ярких, реальных, живых образов: Пробка
Степан, плотник, огромной силы мужик,
Милушкин, кирпичник, который "мог
поставить печь в каком угодно доме",
Максим Телятников, сапожник, Еремей
Сорокоплехин, приносивший "оброку
по пятисот рублей".
Этот
список продолжается в седьмой главе,
когда Чичиков рассматривает записки
Плюшкина и Собакевича: "Когда он
[Чичиков] взглянул потом на эти листики,
на мужиков, которые, точно, были когда-то
мужиками, работали, пахали, пьянствовали,
извозничали, обманывали бар, а может
быть, и просто были хорошими мужиками,
то какое-то странное, непонятное ему
самому чувство овладело им. Каждая из
записочек как будто имела какой-то
особенный характер. И чрез то как будто
бы самые мужики получали свой собственный
характер..."
Словно
оживали мужики, благодаря подробностям:
"У одного только Федотова было
написано: "отец неизвестно кто"...,
у другого - "хороший столяр", у
третьего - "дело смыслит и хмельного
не берет" и г. д.
Даже
на Чичикова они произвели смягчающий
эффект: "он умилился духом и. вздохнув,
произнес: "Батюшки мои, сколько вас
здесь напичкано!"
Пробегая
по именам и фамилиям, Чичиков невольно
представлял их живыми, вернее, они сами
"воскрешались" благодаря своей
реальности и "живости". И тогда
перед глазами читателя пробегали
вереница истинно народных характеров:
Петр Савельев Не-уважай-Корыто, Григорий
Доезжай-не-доедешь, Еремей Карякин,
Никита Волокита, Абакум Фыров и многие,
многие другие.
Чичиков
рассуждал над их долей: как жил, как умер
("Эх, русский народец! Не любит умирать
своей смертью!... Плохо ли вам было у
Плюшкина или просто, по свое охоте,
гуляете по лесам да дерете
проезжих?...")
Даже
в этом обрывке звучит народная тоска,
тоска народа по воле, забитость,
обреченность русского мужика на кабалу
или бега и разбой.
В
лирических отступлениях Гоголь создает
образ истинно живой народной души. Автор
восторгается удалью, щедростью,
талантливостью и умом русского
народа.
Не стоит
забывать и о Селифане и Петрушке, слугах
Чичикова: глубокой симпатией вместе с
точкой пропитаны обрывки поэмы, где
присутствуют они: это и "разговор"
Селифана с конями, любовно прозванных
Заседателем и Гнедым, и совместное
посещение кабака и сон после попойки,
и много другое. Они тоже вступили на
путь омертвения, т.к. прислуживают
господину, врут ему и не прочь
выпить,
Крестьяне,
уделом которых является нищета, голод,
непосильный труд, болезни; и помещики,
использующие крепостное право - такова
реальность середины XIX века.
Стоит
сказать о восхищении автора не только
характерами народа, но и бойкостью,
яркостью слова простых людей. Гоголь с
любовью говорит, что "птица-тройка",
летящая по необъятным просторам русской
земли, "могла родиться только у бойкого
народа". Образ "русской тройки",
приобретающий символическое значение,
неразрывно связан у автора с образами
"расторопного ярославского мужика",
одним топором и долотом смастерившего
прочный экипаж, и ямщика, примостившегося
"черт знает на чем" и лихо управляющего
тройкой. Ведь только благодаря таким
людям Русь несется вперед, поражая
созерцателя этого чуда. Именно Россия,
подобная "необгонимой тройке",
заставляющая "другие народы и
государства" давать ей дорогу, а не
Россия Маниловых, Собакевичей и Плюшкиных
является идеалом Гоголя.
Показывая
на примере простых людей истинно ценные
качества души, Гоголь обращается к
читателям с призывом сохранить с
юношеских лет "всечеловеческие
движения".
В целом
"Мертвые души" • произведение о
контрастности, непредсказуемости
российской действительности (само
название поэмы - оксюморон). В произведении
есть как упрек людям, так и восторг перед
Русью. Об этом Гоголь писал в XI главе
"Мертвых душ". Писатель утверждает,
что наряду с "мертвыми людьми" в
России есть место богатырям, ибо каждого
звание, каждая должность требует
богатырства. У русского народа, "полного
творящих способностей души" -
богатырская миссия.
Однако
эта миссия, по мнению Гоголя, во времена,
описанные в поэме, практически
неосуществима, так как возможность
проявления богатырства есть, но за
чем-то поверхностным и неважным
нравственно измельчавший русский народ
не видит их. Об этом сюжетная вставка
поэмы о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче.
Однако автор верит в то, что если открыть
глаза народу на его упущения, на "мертвые
души", то Россия выполнит, наконец,
свою богатырскую миссию. И это Возрождение
должно начаться именно с простого
народа.
Таким образом,
Гоголь показывает в поэме "Мертвые
души" незабываемые образы простого
русского крепостного крестьянства,
забытого, но духовно живого, одаренного
и талантливого.
Продолжать
традицию Гоголя в описании народа будут
и другие писатели: Лесков, Салтыков-Щедрин,
Некрасов, Толстой и другие.
И,
несмотря на неприглядность действительности,
крестьянства, Гоголь верит в возрождение
русской нации, в духовное единство
страны, растянувшейся на многие версты.
И основа этого возрождения - выходцы из
народа, образы чистые и светлые,
противопоставленные в "Мертвых душах"
черствости и эакаменелости
чиновническо-помещичьей машины царской
России, опирающейся на отсталое крепостное
право.