В начале своей пьесы "Ревизор"
Н.В.Гоголь рассказывает читателю о
толстых и тонких чиновниках: именно эти
физические качества, по мнению писателя,
и являются главными в человеке,
определяющими его судьбу и поведение.
В городе N было два рода мужчин: толстые
и тонкие. Тонкие больше вились около
дам и занимали не очень важные места,
по особенным поручениям, а толстые —
"были почетные чиновники в городе!".
Они занимали самые важные посты.
Сюжетную
основу "Горя от ума" составил
драматический конфликт бурного
столкновения умного, благородного и
свободолюбивого героя с окружающей его
косной средой реакционеров. Этот
изображенный А.С.Грибоедовым конфликт
был жизненно правдив, исторически
достоверен. С юных лет вращаясь в кругу
передовых русских людей, вступивших на
путь борьбы с миром самодержавия и
крепостничества, живя интересами этих
людей, разделяя их взгляды и убеждения,
Грибоедов имел возможность близко и
повседневно наблюдать самое важное,
характерное и волнующее явление
общественного быта своего времени —
борьбу двух мировоззрений, двух идеологий,
двух жизненных укладов, двух
поколений.
Он запечатлел
в "Горе от ума" целую галерею
человеческих портретов, которые в
совокупности составляют истинный, ничем
не прикрашенный отвратительный облик
крепостнического общества с его
паразитизмом и своекорыстием, чванством
и лакейством, мракобесием и нравственным
растлением.
Здесь, в
этом обществе, действовали "знатные
негодяи" и мелкотравчатые подлецы,
отъявленные мошенники и "зловещие
старухи", ханжи и доносчики, объединенные,
как круговой порукой, непримиримой
враждой к "свободной жизни", к
культуре, к просвещению, к малейшему
проявлению независимой мысли и свободного
чувства. В этом мире без тени смущения
меняли крепостных рабов на борзых собак,
явным грабительством добывали богатства
и почести, "разливались в пирах и в
мотовстве", а учение считали "чумой",
зловредным и огнеопасным изобретением
"окаянных вольтерьянцев". Люди
этого жестокого мира жили по заветам и
преданиям "минувшего века" — "века
покорности и страха". "Мораль"
их была основана на пресмыкательстве
перед сильными и на угнетении и унижении
слабых. Идеалом человека был для них
удачливый вельможа блаженных феодальных
времен — дядя Фамусова Максим Петрович,
достигший "степеней известных"
благодаря своему бесстыдному раболепству
и шутовству в царском дворце.
Типичнейший
представитель этого мира — сам Фамусов,
воинствующий мракобес, ханжа и деспот,
грозящий своим рабам сибирской каторгой.
Под стать Фамусову все его родственники,
приятели и гости.
Резкими,
типическими чертами очерчены и остальные
персонажи барской Москвы, выведенные
в Торе от ума": властная барыня-крепостница
старуха Хлёстова, графини Хрюмины,
княжеское семейство Тугоуховских,
Загорецкий — светский шулер, мошенник
и доносчик, по всем данным — тайный
агент политической полиции, Репетилов
— "душа" дворянского общества,
шут, сплетник и пустозвон, затесавшийся,
чтобы не отстать от моды, в круг каких-то
псевдолиберальных болтунов, Платон
Михайловича Горич — в прошлом приятель
Чацкого, че-^ ловек опустившийся, инертный,
внутренне примирившийся с фамусовским
миром.
Как свой принят в
этом мире "безродный" секретарь
Фамусова — Молчалин. В его лице Грибоедов
создал исключительно выразительный
обобщенный образ подлеца и циника,
"низкопоклонника и дельца", пока
еще мелкого негодяя, который сумеет,
однако, дойти до "степеней известных".
Вся лакейская "философия жизни"
этого чинуши и подхалима, не смеющего
"свое суждение иметь", раскрывается
в его знаменитом признании:
Мне
завещал отец:
Во-первых,
угождать всем людям без изъятья
—
Хозяину, где доведется
жить,
^Начальнику, с
кем буду я служить,
Слуге его, который чистит платья,
Швейцару,
дворнику, для избежанья зла,
Собаке
дворника, чтоб ласкова была. Галерея
типических образов стародворянской,
барской Москвы, созданная Грибоедовым,
включает в себя и тех, кто в комедии
непосредственно не действует, но только
упоминается в беглых характеристиках,
которые дают им действующие лица. В их
числе такие яркие, рельефные, законченные
образы, как "черномазенький"
завсегдатай всех балов и обедов, и
крепостник-театрал, и мракобесный член
"ученого комитета", и покойник
камергер Кузьма Петрович, и влиятельная
старуха Татьяна Юрьевна, и нахальный
"французик из Бордо", и клубные
друзья Репетилова, и много других —
вплоть до княгини Марьи Алексеевны,
блюстительницы общественного мнения
в фамусовском мире, именем которой
знаменательно заканчивается комедия.
Все эти лица не появляются на сцене, но
тем не менее имеют весьма важное значение
для раскрытия содержания "Горя от
ума", — и это составляет одну из
новаторских черт комедии.
Схожа
методика типизации образов и в "Ревизоре".
Патриархальная простота провинциальных
нравов заставляет городничего без
лишней дипломатии сообщить чиновникам
о приезде ревизора. Забавно слушать при
этом глубокомысленное мнение самого
"просвещенного и вольнодумного"
человека в городе, Аммоса Федоровича
Ляпкина-Тяпкина, который объясняет этот
приезд политическими причинами, тем,
что Россия хочет вести войну. Смешно
само сопоставление внешней политики
России и убогих, мелких интересов
провинциальных чиновников
Распоряжения
городничего своим подчиненным о принятии
спешных мер перед приездом ревизора
сразу дают представление о положении
дел в городской больнице, суде, школах.
Везде беспорядок, грязь, воровство Так
и видишь больных в грязных колпаках,
курящих крепкий табак, которые очень
смахивают на кузнецов. Такое сравнение,
сделанное городничим, смешно и грустно
одновременно, потому что за этим
скрывается полная беспомощность
несчастных больных людей, которые
полностью зависят от мерзавцев и
мошенников. Забавная типично провинциальная
деталь о гусях с гусенками, шныряющими
под ногами посетителей присутствия,
довольно прозрачно намекает на то, в
каком состоянии находится правосудие
в городе. Сама фамилия судьи — Ляпкин-Тяпкин
— не требует дополнительных комментариев.
Пронизаны юмором рассуждения
Сквозник-Дмухановского о школьных
учителях, например, о том, который, взойдя
на кафедру, обязательно делает жуткую
гримасу, которая может быть неправильно
истолкована господином ревизором. Лука
Лукич Хлопов, насмерть перепуганный
смотритель уездных училищ, полностью
соглашается с городничим, вспоминая,
как из-за подобного поведения этого
учителя он получил выговор за то, что
юношеству внушаются вольнодумные мысли.
Это уже не смешно, потому что в России
30-х годов XIX века, изображенной в комедии,
беспощадно подавлялись и преследовались
прогрессивные свободолюбивые взгляды
Особенно это касалось учебных заведений,
которые считались рассадниками вредных
антиправительственных идей.
Комедия
средствами юмора и сатиры отображает
российскую действительность эпохи
реакции, затрагивая все главные стороны
чиновничьего мира. Вспомним, с какой
готовностью и пониманием воспринимает
почтмейстер просьбу городничего
"немножко распечатать и прочитать"
каждое прибывающее в почтовую контору
письмо... Смешны откровенные до наивности
признания Шпекина о том, что он вскрывает
и читает из любопытства чужие письма,
которые для него гораздо интереснее и
увлекательнее, чем "Московские
ведомости". Особенно понравившиеся
почтмейстер даже оставляет у себя, чтобы
зачитывать наиболее "игривые"
места городскому обществу. Судя по этим
откровенно циничным словам, у Шпекина
не возникает ни малейших угрызений
совести по поводу грубейшего нарушения
закона, гарантирующего гражданам России
тайну переписки Подобное грустное
явление тоже было весьма распространенным
в царской России.
Выставляя
на всеобщее обозрение пороки государственной
бюрократической системы, воплощенные
в индивидуально обрисованных образах
представителей этой системы, Гоголь
бичует их своим беспощадным смехом. И
комическое здесь еще более ярко оттеняет
общую трагическую картину злоупотреблений
и преступлений российского
чиновничества.
Несомненно,
что смех Гоголя зародился задолго до
Гоголя: в комедиях Фонвизина, в баснях
Крылова, в эпиграммах Пушкина, в описании
представителей фамусовского общества
у Грибоедова. Над чем же смеялся Гоголь?
Над тем же, над чем и Грибоедов. Они
смеялись не над монархией, не над церковью
и даже не над крепостным правом. Они
смеялись над человеческой бездуховностью,
над душевной омертвелостью, над нелепостью
и глупостью людей, лишивших себя духовных
интересов, ценностей и идеалов. Для
писателей самым важным было беспощадное
обличение пошлости русской жизни.
"Изобрази я картинных извергов, мне
бы простили, но пошлости мне не простили.
Русского человека испугала его
ничтожность..." — писал Гоголь. Эти
слова можно отнести и к произведению
Грибоедова.