«Кто разгадает вас!» (загадка Софьи в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»)
«Кто разгадает вас!» (загадка Софьи в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»)
В многочисленных критических
статьях и заметках по поводу комедии
А. С. Грибоедова "Горе от ума”, написанных
и изданных на протяжении последних ста
семидесяти восьми лет, единственная
мысль прослеживается наиболее отчетливо
и ясно: произведение это крайне
неоднозначно. Несмотря на кажущуюся в
первом приближении определенность
поставленной проблемы взаимоотношений
"человека новой формации” с прогнившим
насквозь "фамусовским обществом”, ни
в коем случае нельзя упускать из виду
загадочность и порою противоречивость
образов, якобы отодвинутых на второй
план и введенных в повествование лишь
для пущей яркости произведения. Одним
из подобных действующих лиц комедии,
вызывающих и по сей день споры литераторов
и критиков, безусловно, является Софья
Павловна Фамусова.
Девятнадцатый
век, духом которого пронизаны все
действия и явления комедии, разделил
критиков на два лагеря. Наиболее
непримиримые самым решительным образом
осуждали героиню. В частности, весьма
резко в отношении Софьи высказался А.
С. Пушкин: "Софья очерчена не резко —
то ли блудница, то ли московская кузина”.
Этой же точки зрения придерживался и
В. Г. Белинский: "Мерою достоинства
женщины может служить мужчина, которого
она любит”. Сраженные же незаурядностью
героини высказывали абсолютно
противоположную точку зрения. Так, И.
А. Гончаров в статье "Мильон терзаний”
писал: "В собственной, личной ее
физиономии прячется что-то свое, горячее,
нежное, даже мечтательное. В ней есть
какая-то энергия характера”. Слова же
Б. Голлера были еще более решительны:
"Это единственный из персонажей,
действия которого абсолютно самостоятельны
и независимы”.
Так какова
же на самом деле Софья Павловна Фамусова?
В начале комедии она предстает перед
нами как избалованная московская
барышня, которой, по словам ее отца Павла
Афанасьевича, "сна нет от французских
книг”. Она подчиняет своим желаниям и
причудам покорного и робкого Молчалива,
с ловкостью обводит вокруг пальца
собственного наивного родителя, а когда
тот все же застает ее в неподобающем
виде, она с дивной легкостью выдумывает
"вещий” сон:
Позвольте...
видите ль... сначала
Цветистый
луг, и я искала
Траву
Какую-то, не вспомню
наяву.
Вдруг милый
человек, один из тех, кого мы
Увидим,
— будто век знакомы,
Явился
тут со мной; и вкрадчив, и умен,
Но
робок... знаете, кто в бедности
рожден...
Хочу к нему —
вы тащите с собой:
Нас
провожают стон, рев, хохот, свист чудовищ!
Он вслед кричит!..
Проснулась. — Кто-то
говорит:
Ваш голос
был...
Влюбленность
Софьи в Молчалина вводится Грибоедовым
в повествование гораздо раньше появления
Чацкого и задолго до саморазоблачения
Молчалина. Читатель еще не знает, что
Чацкий и Софья вместе росли и взрослели,
что у Чацкого были надежды на верность
Софьи отроческой любви. В первой же
беседе героини со служанкой Лизой автор
в весьма чувственных тонах описывает
отношение Софьи к своему молчаливому
и преданному избраннику:
Возьмет
он руку, к сердцу жмет,
Из
глубины души вздохнет,
Ни
слова вольного, и так вся ночь проходит,
Рука с рукой, и глаз с
меня не сводит...
Однако
первое впечатление от романтического
женского образа довольно обманчиво.
Молодая героиня в традиционной комедии
классицизма, как правило, играет несложную
и совершенно однозначную роль. По ходу
действия данного произведения читатель
начинает понимать, что Софья не вписывается
в эту концепцию. Уже при встрече с Чацким
нет и следа той сентиментальной девушки,
воспитанной на любовных французских
романах. С главным героем беседует
холодная московская девица, привыкшая
к великосветским манерам общения,
исключающим какую-либо откровенность
и даже человеческую теплоту. Совсем
немного времени проходит от вымученного:
"Ах, Чацкий, я вам рада” до гневного,
со стальным оттенком: "Не человек,
змея!” Читатель пребывает в замешательстве.
Какова же истинная сущность героини?
Создается впечатление, что Грибоедов
сознательно заставляет неустанно
всматриваться в закрытое вуалью
загадочности лицо Софьи и пытаться
ответить на вопрос, не имеющий ответа.
Сцена обморока Софьи
из-за преглупого падения Молчалина с
лошади вновь вводит читателя в заблуждение.
Теперь уже нельзя сказать уверенно, что
за этим стоит. То ли любовь к Молчалину
действительно столь велика и слова:
"Ах! Боже мой! упал, убился!” есть крик
души, бьющейся раненой птицей в клетке
отчаяния, то ли Софья решила просто
досадить назойливому Чацкому, совершенно
безосновательно возомнившему себя
властителем ее мыслей и чувств.
Даже
если Грибоедов отвел Софье роль
романтической, влюбленной натуры, то и
здесь нет полной ясности. Почему выбор
Софьи — Молчалин? Да, с ним удобнее иметь
дело, его можно приручить, он послушен
и безропотен, "муж-мальчик, муж-слуга”.
Но ведь это определенно отрицательный
персонаж. Причем, несмотря на явную
принадлежность к "фамусовскому
обществу”, и там он не заслуживает
должного уважения: "...на цыпочках и
небогат словами”, имеет только два
таланта — умеренность и аккуратность.
Он безроден и числится по архивам. Такой
человек не пара дочери уважаемого
московского господина. И Софья осознает
это. Поэтому именно поэтому она выбирает
Молчалина, бросая вызов предрассудкам
и нелепым убеждениям закостенелого
московского общества. "Что мне молва?
Кто хочет, так и судит”, — брошенная
Софьей реплика словно невидимой нитью
связала ее противоречивую натуру с
образом Чацкого, сознательно ставившего
себя в оппозицию всем окружающим и
подстерегающим его в кулуарах грибоедовской
комедии.
Но что если
Софья искусно играет более коварную
роль? Ведь именно она завела часовой
механизм кульминационного момента всей
комедии, невзначай обронив фразу: "Он
не в своем уме”, — характеризуя Чацкого.
Как снежный ком, неумолимо растущий в
размерах, лавиной сходя со склона горы,
слух стал распространяться среди членов
"фамусов-ского общества”, приведя к
развязке. Софья отомстила Чацкому за
его отъезд, многолетние скитания? Или
стала невинной жертвой конфликта
"старого” и "нового”, а также
предательства со стороны Молчалина?
Наверное, пройдет еще не один десяток
лет, а споры вокруг истинного лица
героини комедии Грибоедова не утихнут.
И. А. Гончаров сравнил
грибоедовскую Софью Фамусову с пушкинской
Татьяной Лариной: "...Она в любви своей
точно так же готова выдать себя, как
Татьяна: обе, как в лунатизму бродят в
увлечении с детской простотой”. Наверное,
их объединяет и уникальное положение
в произведениях: явно принадлежа к
какой-то определенной среде, они все же
стоят над всем происходящим и созерцают
все происходящее. Они — сильные
представительницы слабого пола, и, пока
"Молча-лины блаженствуют на свете”,
превращая мир в царство тьмы, именно
они делают жизнь ярче, становясь
единственным "лучом света в темном
царстве”.