Главное
дело жизни А. С. Грибоедова, комедию
"Горе от ума”, А. А. Блок назвал
"гениальнейшей русской драмой”. Пьеса
"Горе от ума” сюжетно построена на
конфликте одновременно личном и
общественном. При этом одно с другим
оказывается тесно связанным, общественная
проблематика комедии прямо вытекает
из личной. В "Горе от ума” существенно
важным для развития действия оказывается
и неразделенная любовь героя, и еще
более — неразрешимое противоречие
умного и честного героя с безумным
обществом, в котором он живет. Грибоедов
так говорил об этом в письме к Катенину:
"...девушка, сама не глупая, предпочитает
дурака умному человеку {не потому, что
ум у нас грешных был обыкновенен, нет!
и в моей комедии 25 глупцов на одного
умного человека)”, и этот человек,
разумеется, в противоречии с обществом,
его окружающим, его никто не понимает,
никто простить не хочет, зачем он немножко
повыше прочих...”
Чацкий
и Молчалин примерно одного возраста,
одного времени, живущие в одной стране,
городе. Но насколько они различны! Чацкий
— само красноречие, правдивость, ум...
"Он обличитель лжи и всего, что отжило,
что заглушает новую жизнь. Он требует
места своему веку”, — пишет Гончаров
в статье "Мильон терзаний”. Молчалин
же — лицемер, подхалим-хамелеон с головы
до пят. Во всем, всегда и везде мнения^
действия Чацкого и Молчалина различны,
почти противоположны. Это понимает и
Софья. Любя Молчалина, она в его пороках
видит идеал, а в достоинствах Чацкого
— недостатки: "Веселость ваша не
скромна, у вас тотчас уж острота готова...
Грозный взгляд, и резкий тон, и этих в
вас особенностей бездна; а над собой
гроза куда не бесполезна”. Молчалин
же: "При батюшке три года служит, тот
часто без толку сердит, а он безмолвием
его обезоружит... Веселостей искать бы
мог; ничуть; от старичков не ступит за
порог; мы резвимся, хохочем, он с ними
целый день засядет, рад не рад, играет...
Конечно, нет в нем этого ума, что гений
для иных, а для иных чума, который скор,
блестящ и скоро опротивит, который свет
ругает наповал, чтоб свет об нем хоть
что-нибудь сказал; да эдакий ли ум
семейство осчастливит?”
Кажется,
Софья чувствует, что Молчалин глуп и
потому молчалив, тих, у него отсутствует
свое мнение и достоинство. Но "чудеснейшего
свойства он наконец: уступчив, скромен,
тих. В лице ни тени беспокойства и на
душе проступков никаких; чужих и вкривь
и вкось не рубит, — вот я за что его
люблю”. И Софья предпочитает его Чацкому.
Может, ее пугает "особенностей бездна”,
может быть, это обида. Ведь, уехав, Чацкий
оставил девушку одну в этом безликом,
сером и ничтожном мире.
О
том, что Чацкий — "век новый”, а Молчалин
— питомец фамусовской Москвы,
свидетельствуют их идеалы. Чацкий
требует "службы делу, а не лицам”, не
смешивать "веселье или дурачество с
делом”, он тяготится среди толпы
"мучителей, зловещих старух, вздорных
стариков”, отказываясь преклоняться
перед их авторитетом дряхлости,
чинопочитания, лизоблюдства. Он "служить
бы рад, прислуживаться тошно”.
Заповеди
Молчалина: "Во-первых, угождать всем
людям без изъятья”. "В мои лета не
должно сметь свое суждение иметь”. Его
талант — умеренность и аккуратность.
И все это: страсть к чинам, низкопоклонство,
пустота — нераздельно связывает
Молчалина с "веком минувшим”.
Чацкий
— воитель. Он борется против идеалов,
целей, стремлений старой Москвы, клеймит
позором шутовство, бездумную роскошь
и отвратительные нравы "разливанья в
пирах и мотовстве”. Образ Чацкого —
идея, мораль пьесы, а Молчалин — одно
из воплощений силы старого мира. В них
не может быть ни малейшего сходства.
Даже в чувство любви Чацкий "бросается”,
как в живую, непосредственную и глубокую
стихию жизни. В любви Молчалина к Софье
нет фактически ничего, кроме
корысти.
Так сравнивать
можно очень долго, анализируя каждый
жест или реплику героев. Но даже из
нескольких примеров видно, что сама
комедия — это борьба противоположностей:
Чацкого с "веком минувшим” — Фамусовыми,
скалозубами, молчалиными. Он жертва, но
победитель. Фамусовское общество в
борьбе с Чацким применяет сплетни,
слухи, ложные обвинения — а это не оружие
сильных. И поэтому Чацкий одерживает
нравственную победу над ними, он оказался
выше всей окружающей его серости и
бездарности.
И самое
важное: пьеса остается актуальной во
все времена. Пока существует подхалимство,
взяточничество, чинопоклонство, будут
существовать такие же — разве что в
слегка усовершенствованной форме —
тугоуховские, загорецкие, хлестовы... А
противостоять им, борясь всеми силами
с отжившим миром, будут вечные чацкие.