Композиторы-виртуозы 1

Бетховен был выдающимся виртуозом. Его игра, однако, мало походила на искусство модных венских пианистов. В ней не было галантного изящества и филигранной отточенности. Не блистал Бетховен и мастерством «жемчужной игры». Он относился к этой модной манере исполнения скептически, считая, что в музыке «подчас бывают желательны и другие драгоценности».

Виртуозность гениального музыканта можно сравнить с искусством фрески. Исполнение его отличалось широтой и размахом. Оно было проникнуто мужественной энергией и стихийной силой. Фортепиано под пальцами Бетховена превращалось в маленький оркестр, некоторые пассажи производили впечатление могучих потоков, лавин звучностей.

Бетховен говорил: «Наше время нуждается в людях мощных духом». В центре его творчества

Он искал другие интонации динамические и беспокойные, драматически контрастные и лаконично – суровые.

Бетховен учитывал возможности современного рояля с его огромным звуковым диапазоном, выразительным сопоставлением далеких регистров, богатством исполнительских эффектов педали.

Бетховен – исполнитель неотделим от Бетховена – импровизатора. В 1787 г его современник писал о игре в Бонне Л.В.Бетховена: «Я слышал, как он импровизирует… на мой взгляд, можно с уверенностью судить о степени виртуозности этого человека, почти неистощимого по богатству иде, по совсем особенной, выразительной манере игры, по совершенству, с которым он играет».

К.Черни, его ученик, писал в 1799 г после концертного выступления Л.В.Бетховена в Берлине: «Его импровизация была в высшей степени блестяща и достойна удивления… Бетховен умел на каждого слушателя произвести такое впечатление, что ни одни глаза не оставались сухими, а многие разражались громкими рыданиями».

Бетховен писал для фортепиано много, на протяжении всей жизни. В центре его творчества находится образ сильной, волевой и духовно богатой человеческой личности. Герой Бетховена привлекает тем, что могучая индивидуальность его самосознания никогда не переходит в индивидуальность мировоззрения, свойственного многим сильным людям периода господства буржуазных отношений. Это герой – демократ. Он не противопоставляет свои интересы народным.

Известно высказывание композитора: «Судьбу должно схватать за горло. Ей не удастся согнуть меня». В лаконичной и образной форме оно раскрывает самое существо личности Бетховена и его музыки – дух борьбы, утверждение несокрушимости воли человека, его бесстрашия и стойкости.

Интерес композитора к образу судьбы вызван, конечно, не только личной трагедией – недугом, грозившим привести к полной утрате слуха. В бетховенском творчество этот образ приобретает более обобщенный смысл. Он воспринимается как воплощение стихийных сил, становящихся преградой на пути достижения человеком его цели. Стихийное начало не следует понимать лишь как олицетворение природных явлений. В этой художественно опосредованной форме выразилось могущество новых социальных сил, неумолимо и жестоко игравших человеческими судьбами.

Борьба у Бетховена – нередко процесс внутренний, психологический. Творческая мысль музыканта – диалектика раскрывала противоречия не только между человеком и окружающей его действительностью, но и в нем самом. Этим композитор способствовал развитию психологического направления в искусстве ХIХ века.

III Фортепианное искусство начала и конца ХIХ в. (Польша, Венгрия)

Начало ХIХ века было тяжелым периодом истории Польши. Потеря страной в 1795 году государственной самостоятельности, болезненно отразившаяся на судьбах народа, способствовала подъему национально-освободительного движения. Идея возрождения великой, могучей Польши захватила умы. В «Исторических песнях» Ю.Немцевича и других произведениях искусства воспевалось героическое прошлое родной страны. Стремление к утверждению национальной самобытности усилило интерес к народному творчеству, его художественным богатством.

В этих условиях проходило становление национальной музыкальной школы.

Музыка Фридерика Шопена (1810–1849) – это одно из глубочайших проявлений народности искусства – не перестает изумлять полнотой и силой выявления духовной культуры родной страны. Он стал в полном смысле слова народным поэтом Польши.

В искусстве Шопена органически слились элементы всех важнейших стилевых направлений первой половины ХIХ века. В основных сочинениях композитора преобладает романтическое воплощение образов действительности, отличающееся высокой правдой чувств и органичностью мышления. Эти же черты свойственны и исполнительскому искусству Шопена.

Глубочайшая поэтичность натуры Шопена придавала его игре, всему его облику за инструментом необычайную одухотворенность. Уже по первым прикосновениям небольших красивых рук пианиста к клавишам чувствовалось, что это художник иного мира, чем современные ему «рыцари фортепиано».

Исполнение Шопена создавало атмосферу романтизма. Но не той оргии чувств, какую вызывали «длинноволосые юноши», «бушевавшие за фортепиано»: артист словно распахивал перед слушателем окно в чудесный сад, манящий своими невиданными красотами и благоухающий тончайшими ароматами. Эта обитель прекрасного влекла к себе тем сильнее, что в ней не было ничего декоративно-показного, никакой внешней «красивости». Ее красота была подлинная, живая.

«Иной раз, - вспоминал Лист, - из-под пальцев Шопена изливались мрачное, безысходное отчаяние, и можно было подумать, что видишь ожившего Джакопо Фоскари Байрона, его отчаяние, когда он, умирая от любви к отечеству, предпочел смерть изгнанию, не в силах вынести разлуки с Venezia la bella». Однако чаще всего Шопен представал перед слушателями как вдохновенный лирик, несравненный поэт фортепиано, извлекавший из инструмента богатейшую гамму чувств – нежных, задумчивых, меланхолических, светлых. Именно в лирической сфере образов раскрывалось все обаяние шопеновского звука, поэтичность «педального колорита». По воспоминаниям Мармонтеля, игра Шопена выделялась необычайно мягким, бархатным туше, эффектами "звуковой дымки«, секрет которой знал он один. Своим сочинениям, писал Лист, Шопен «сообщил какой-то небывалый колорит, какую-то неопределенную видимость, какие-то пульсирующие вибрации почти нематериального характера, совсем невесомые, действующие, казалось, на наше существо помимо органов чувств». В.Ленц называл Шопена лучшим «мастером пастели». Резкой, стучащей звучности Шопен не переносил. Его собственное исполнение не отличалось мощностью, ff в настоящем смысле слова он почти не извлекал.

Ф.Шопен как исполнитель – пианист, постоянно находился в творческих исканиях. В своей фортепианной игре он достиг колоссальных технических трудностей и подлинной виртуозности, одновременно с этим, он умел передать сосредоточенность мысли и глубины чувств.

В своей игре Шопен раскрыл колористические возможности фортепиано, воздействуя на слушателя своим неуловимым романтическим настроением. Через особый строй музыкального выражения он сумел раскрыть в своем исполнительстве особую природу обертоновых звучаний фортепиано, тончайшие выразительные возможности педального фона, специфику пианистической фактуры с эффектом слияния нескольких звуковых плоскостей.

Его исполнительские замыслы могли дойти до слушателя только в камерной обстановке.

Музыка Шопена воплотила исключительно широкий круг образов. «Трагизм, романтизм, лирика, героическое, драматическое, фантастическое, задушевное, сердечное, мечтательное, блестящее, величественное…», - говорил А.Рубинштейн. Можно было бы добавить – не только находятся, но и получают ярчайшее воплощение. Во всей истории музыкального, а тем более фортепианного искусства немного найдется композиторов, кому в такой же мере, как Шопену, были близки все те художественные сферы, о которых упомянул Рубинштейн.

Необычайно богата лирика Шопена. Он был способен равно удачно воплощать чувства простой бесхитростной души и в крупных формах, в танцевальных жанрах и в пьесах танцевального характера.

Очень значительна сфера героических, драматических и трагедийных образов композиторов. Глубоко проницателен был Стасов, когда именно в шопеновском искусстве видел «истинное и полнейшее воплощение в наши дни бетховенского духа страстности, душевного страдания и лирического самоуглубления».

Шопен любил резкие эмоциональные контрасты. Он противопоставлял образы светлые – грустным, мрачным, созерцательные – взволнованным, бурным. Для него типично сопоставление и раскрытие взаимосвязи личного, индивидуального и народно-массового элементов.

Шопен сыграл выдающуюся роль в развитии фортепианной фактуры, где с небывалой полнотой и поэтичностью раскрылась «певучая душа» инструмента – тончайшие, чисто фортепианные «обертоновые краски», выявившиеся благодаря использованию педали.

Певучесть шопеновского стиля во многом обусловлена интенсивной мелодизацией ткани. В ней все поет. Поет прежде всего мелодия, проникнутая народной песенностью. Поют дополняющие голоса. Иногда это реальная полифония имитационного или контрастного типа. Часто встречаются голоса, скрытые в аккордовых и гармонических фигурациях.

В творчестве Шопена нашла свое отражение, и притом впервые в такой яркой форме, еще одна важная линия в развитии танцевальной музыки – создание в жанрах национальных сцен из народной жизни. Колоритными образцами таких пьес могут служить «сельские» мазурки. Это своего рода альбомные зарисовки «с натуры» (автор назвал свои мазурки obrazki – образы, картинки). Они выполнены в реалистической манере с пытливостью художника, живо интересующегося бытом, обрядами и искусством народа.

Ограничив себя почти исключительно выразительными возможностями одного инструмента, Шопен оказал воздействие на судьбы всей зарубежной исполнительской школы. Громадное значение для последующих композиторов имело смелое и высокохудожественное решение им некоторых важных творческих задач, связанных с национальной проблематикой, - воплощение образов освободительной борьбы, чувств, навеянных думами о родине, развитие национально-самобытных жанров.

Широчайшие перспективы для творческой работы целых поколений композиторов открыли замечательные достижения шопеновского пианизма – неслыханно полное для своего времени раскрытие выразительных свойств демпферной педали, обогащение ткани специфически фортепианной полифонией, развитие «фресковой» манеры письма, мелодизация пассажей, синтез различных видов фортепианной техники.

Фортепианное искусство Венгрии связано с именем Ференца Листа.

Венгрия – страна богатой художественной культуры, во многом отличной от культуры других европейских стран. Со второй половины ХVIII века в венгерской музыке древняя традиция крестьянских песен оказалась приглушенной новым стилем – вербункошем.

По свидетельству современного историка музыки Венгрии Бенце Сабольчи, «среди пока еще мало изученных истоков вербункоша ясно распознаются: традиции старинного народного музицирования (танец гайдуков, танец свинопасов), влияние мусульманского и некоторых ближневосточных, балканских и славянских стилей, воспринятые, вероятно, через цыган. Кроме того, в вербункоше есть элементы венско-итальянской музыки».

Крупнейшими представителями этого стиля были: в оперной музыке Ф.Эркель, в инструментальной – Ф.Лист.

В творческой деятельности Ференца Листа (1811–1886) сказалось влияние нескольких художественных культур, особенно венгерской, французской, немецкой и итальянской. Хотя Лист сравнительно мало жил в Венгрии, он горячо любил родную страну и многое делал для развития ее музыкальной культуры.

Лист горячо верил в могущество искусства, был убежден, что оно должно служить высоким идеалам духовного совершенствования человека. Он мечтал о том, чтобы на массы народа «распространить музыкальное воспитание». «Тогда, - писал Лист, - несмотря на наш прозаический буржуазный век, чудесный миф о лире Орфея мог бы хоть частично осуществиться. И несмотря на то, что у музыки взяты все ее античные привилегии, она могла бы стать добродетельной богиней-воспитательницей и быть увенчанной своими детьми самой благородной из всех корон – короной народного освободителя, друга и пророка».

Борьбе за эти высокие идеалы была посвящена деятельность Листа – исполнителя. Он поддерживал все, что считал в искусстве ценным, передовым, «настоящим». Скольким музыкантам он помог в начале их творческого пути! Какие громадные суммы, вырученные за концерты, он потратил на благотворительные цели, на нужды искусства!

Если попытаться двумя словами определить самое существо исполнительского облика Листа, то следовало бы сказать: музыкант-просветитель. Именно эта черта особенно рельефно обозначается в его искусстве концертирующего пианиста и дирижера.

В просветительской деятельности Листа были противоречия. Его концертные программы наряду с первоклассными произведениями содержали эффектные, блестящие пьесы, не имеющие подлинной художественной ценности. Эта дань моде была в значительной мере вынужденной. Если с точки зрения современных представлений программы Листа могут пестрыми и недостаточно выдержанными в стилистическом отношении, то необходимо иметь в виду, что иная форма пропаганды серьезной музыки в тех условиях была обречена на провал.

Лист отказался от существовавшей в его время практики организации концертов с участием нескольких артистов и начал исполнять один всю программу. Первое такое выступление, от которого ведут свою историю сольные концерты пианистов, состоялось в Риме в 1839 году. Сам Лист шутливо назвал его «музыкальным монологом». Это смелое новшество было вызвано все тем же стремлением к повышению художественного уровня концертов. Не разделяя ни с кем власти над аудиторией, Лист имел большую возможность осуществлять свои музыкально-просветительские цели.

Русский критик В.Серов писал о его игре в 1846 г., когда тот приезжал с концертами в Россию; и покорил слушателей своими поразительными способностями: «Лист как вируоз, - феномен из числа тех, кто является раз в несколько столетий».

А.Бородин, после посещения одного из последних концертов Ф.Листа писал: «Трудно представить себе, насколько этот маститый старик молод духом, глубоко и широко смотрит на искусство, насколько в оценке художественных требований он опередил не только большую часть своих сверстников, но и людей молодого поколения».

В области фортепианного исполнительства Лист находил новые методы выразительности. Как пианист – виртуоз, он обновил весь строй и характер звучания фортепиано, сделав из него «неведомую и неслыханную вещь – целый оркестр» (Стасов).

Лист писал о фортепиано: «В диапазоне своих семи октав оно содержит объем целого оркестра, и десяти пальцев человека достаточно для воспроизведения гармоний, осуществляемых объединением сотен музыкантов».

Иногда Лист импровизировал на эстраде. Он имел обыкновение фантазировать на темы народных песен и сочинений композиторов той страны, где концертировал. В России это были темы опере Глинки и песен цыган. Посетив в 1845 году Валенсию, он импровизировал на мелодии испанских песен. Таких фактов из биографии Листа можно было бы привести немало. Они свидетельствуют о необычайной многогранности его дарования и способности в одном и том же концерте перевоплощаться из виртуоза-интерпретатора в композитора-виртуоза и композитора-импровизатора. В выборе тем для фантазирования сказывалось не только желание приобрести расположение местной публики. Лист искренне интересовался незнакомой ему национальной культурой. Используя темы национального композитора, он иногда руководствовался стремлением поддержать его своим авторитетом.

Лист – ярчайший представитель романтического стиля исполнения. Игра великого артиста отличалась исключительной образно-эмоциональной силой воздействия. Казалось, он излучал непрерывный поток поэтических идей, властно захватывавших воображение слушателей. Уже один вид Листа на эстраде приковывал внимание. Это был страстный, взволнованный оратор. В него, вспоминают современники, словно вселялся дух, преображавший внешность пианиста: глаза горели, волосы трепетали, лицо приобретало удивительное выражение.

Сокровенные мысли Лист доверял этому инструменту: «Мой рояль для меня то же, что для моряка его фрегат, для араба его конь, - больше того, до сих пор он был моим «я», моим языком, моей жизнью!..».

Во время исполнения Лист тонко чувствовал эмоциональную настроенность инструмента: «Он хранитель всего того, чем была движима моя душа в пылкие дни моей юности… Его струны трепетали от моих страстей, и его послушные клавиши подчинялись любому моему капризу».

Фортепианная музыка Листа отразила разносторонние интересы ее автора. Впервые в этой области инструментального искусства в творчестве одного композитора были так многогранно показаны и художественная культура Западной Европы в ее важнейших проявлениях от средневековья до современности, и образы многих народов (венгерского, испанского, итальянского, швейцарского и других), и картины природы разных стран.

Героика, любовная лирика, героическая восторженность – один полюс творчества композитора. Другой – сатанинское начало, адские силы, Мефистофель.

Музыку о природе Лист, подобно Бетховену и Шуману, стремился очеловечить, воплотить чувства, возникающие при созерцании ее красот. Он уделял много внимания живописным качествам своих музыкальных пейзажей. Палитра его красок насыщена «воздухом», «солнцем». Его влекли яркие по колориту картины природы – Альп, Италии.

Идя по пути дальнейшей романтизации жанра музыкального пейзажа, Лист вместе с тем подготавливал импрессионистское восприятие природы. Оно особенно ощутимо в «Третьем году» «Странствий» («Фонтаны виллы д’Эсте»).

Своей многосторонней и необычайно продуктивной деятельностью Лист оказал большое влияние на судьбы фортепианного искусства. Идеи обновления музыки поэзией, расширения этим путем образной сферы инструментальной литературы и трансформации старых форм были подхвачены и развиты последующими поколениями композиторов.

Заметное влияние оказала и интенсивная работа Листа над программным этюдом, рапсодией на национальные темы и другими инструментальными жанрами. Фортепианный стиль композитора стал одним из ведущих в европейской музыке ХIХ столетия.

Исполнительская деятельность Листа дала толчок музыкально-просветительскому движению, способствовала распространению завоеваний романтического пианизма и утверждению нового взгляда на фортепиано как на универсальный инструмент, соперник оркестра.

Фортепианно-педагогическая деятельность Листа сыграла выдающуюся роль в борьбе с отсталыми методическими воззрениями и в развитии передовых принципов обучения.

Очень велико значение Листа для музыкальной культуры его родной страны. Он стал основоположником венгерской школы фортепианного искусства в области творчества, исполнительства и педагогики.

При всей своей художественной неповторимости, при заметном различии их судеб, творчества, исполнительской интерпретации, И.С.Бах, В.А.Моцарт, Л. ван Бетховен, Ф.Лист, Ф.Шопен объединены между собой общей творческой миссией: они были зачинателями фортепианной школы исполнительства, которая образовала важнейшую сторону музыкальной культуры ХVIII – ХIХ веков. Они открыли новые горизонты возможностей фортепиано и безмерно обогатили его выразительные ресурсы.

Список литературы:

1. Буасье А. Уроки Листа. Перевод с французского, статья и комм. Н.П.Корыхаловой. Л., 1964.

2. Кремлев Ю. Фортепианные сонаты Бетховена. 2-е изд. М., 1970.

3. Кремлев Ю. Фридерик Шопен. Очерки жизни и творчества. 3-е изд. М.-Л., 1971.

4. Ливанова Т. Музыкальная драматургия И.С.Баха и ее исторические связи. Ч. 1. Симфонизм. М.-Л., 1948.

5. Лист Ф. Ф.Шопен. Общ. Ред. и вст. Ст. Я.Мильштейна. 2-е изд., перераб. М., 1956.

6. Рубинштейн А. Музыка и ее представители. Разговор о музыке. 2-е изд. М., 1992.

7. Сабольчи Бенце. История венской музыки. Будапешт, 1964.

8. Стасов В. В. Лист, Шуман и Берлиоз в России.-Избр. Соч. в 3-х т. Т.3. М., 1952.

9. Терещенко В. Рождение инструментов. М., 2001.