Абха́зо-ады́гские языки́ — одна из семей кавказских языков, предположительно входящая в северокавказскую надсемью. Включает адыгскую и абхазо-абазинскую ветви и убыхский язык. Последний, генетически более близкий к первой ветви, испытал значительное влияние второй, так что в целом занимает промежуточное положение между обеими.
Абхазо-адыгские языки иначе называются северозападнокавказскими по месту своего первоначального и основного распространения — Северо-Западному Кавказу.
Распространены в России (на Северном Кавказе), в Абхазии и среди ближневосточной диаспоры (преимущественно в Турции, Сирии, Иордании). Общее число говорящих на абхазо-адыгских языках — ок. 1,1 млн чел., в том числе в России — 764 660 чел. (перепись 2002 года).
Наиболее популярна и доказуема точка зрения о родстве абхазо-адыгских языков с нахско-дагестанскими, с которыми они совместно образуют северокавказскую семью. Согласно альтернативной точке зрения, родство с нахско-дагестанскими языками является приобретённым ввиду тесного их соседства и ограничивается в основном лексикой, тогда как на уровне морфологии и фонетики имеются существенные расхождения.
Имеются также попытки сблизить абхазо-адыгские языки с давно вымершим хаттским языком северо-восточной Анатолии (III—II тыс. до н. э.) — малоуспешные, однако, из-за скудости материалов последнего.
Чересполосное распространение абхазо-адыгских языков на довольно обширной территории объясняется историческими фактами, в частности миграциями их носителей. Мало что известно об их жизни в древнее время. Наиболее вероятными предками абхазо-адыгов были меоты, распространённые в античное время на северо-западном Кавказе. После сокрушительных походов гуннов и готов-тетракситов меотские племена были оттеснены в горные районы Закубанья, а само имя меотов вовсе исчезло. На смену ему пришли имена зихов и касогов (кашак) — названия крупных местных племён. Возможно, к абхазско-адыгским народам относились также тавры — племя, проживавшее в Крыму в эпоху греческой колонизации.
Очередным ударом по всему Северному Кавказу стали опустошительные нашествия татаро-монголов в XIII и полчищ Тамерлана в XIV веках, после которых адыгские племена укрылись в недоступных горных долинах. Предки абхазов, абазин и убыхов жили по другую сторону Кавказского хребта вдоль берега Чёрного моря. Но места в горах было мало, и как только вокруг стало спокойнее, часть адыгов переселилась на восток (ок. XIII—XIV вв.), положив начало кабардинскому этносу. На освободившиеся земли с юга, из-за Кавказского хребта стали переселяться группы абазин — сначала тапанта (что значит в переводе «жители равнины»), а затем и ашкарауа (="горцы"), занявшие территорию современной Карачаево-Черкесии. Позднее, уже в XVIII веке, часть кабардинцев вернулась обратно и осела на севере современной Карачаево-Черкесии, получив название «беглых» кабардинцев. Уже в советское время за ними закрепился этноним «черкесы», до того обозначавший всех адыгов вообще.
Во второй половине XIX века все абхазо-адыгские народы в той или иной мере пережили очередное великое бедствие — т. н. мухаджирство, или переселение значительной их части в пределы Османской империи. С немалым трудом закончив в 1864 году Кавказскую войну, российское правительство понимало: оставить горцев в горах — заложить мину замедленного действия. И оно выставило им ультиматум: или переселиться на равнину, или покинуть пределы России. Первое выбрали те, кто долгое время уже находился под российским влиянием: большинство кабардинцев, северная часть западных адыгов, часть абазин и абхазов. В изгнание ушли те, кто жил ближе к морю и был под влиянием Порты. В результате на Кавказе совсем или почти не осталось натухаевцев, хатукаевцев, егерукаевцев, мамхегов, махошевцев, абадзехов (остался 1 аул), шапсугов, садзов, убыхов, бесленеевцев (4 аула), горных (псху, дал, цебельда) и гумских абхазов. Горная полоса северо-западного Кавказа полностью обезлюдела и впоследствии заселялась выходцами из других районов России и Османской империи (армянами, греками), а опустевшие районы Абхазии — также мегрелами, сванами и грузинами.
Однако новая родина оказалась не очень приветливой: тысячи мухаджиров, часто размещённые в пустынных местах, гибли от голода и болезней. Судьба родного языка была ещё менее благополучной. Прямыми и косвенными методами турецкое правительство вытесняло любые языки меньшинств и только в самое недавнее время, стремясь соответствовать европейским стандартам, Турция пошла на некоторые послабления. Однако и сейчас ни один из абхазо-адыгских языков не имеет в Турции официального статуса, не преподаётся в школе, фактически не имеет письменности. Официальная статистика говорит о чуть более 100 тыс. носителей адыгского языка (там он рассматривается как один язык) и 12 тыс. говорящих по-абхазски, в то время как этнических адыгов и абхазов-абазин насчитывается более полумиллиона, а число людей, так или иначе являющихся потомками мухаджиров, достигает нескольких миллионов.
В типологическом отношении абхазо-адыгские языки довольно близки между собой. Наиболее яркими чертами их грамматики являются следующие:
крайне бедный вокализм при весьма богатом консонантизме. В адыгских языках представлены три базовые гласные фонемы /a, ə, ɨ/ (а, э, ы), а в убыхском, абхазском и абазинском — всего две — /a, ɨ/ (а, ы). В то же время в живом произношении каждая из этих фонем имеет несколько произносительных аллофонов (вариантов) в зависимости от окружающих согласных, что частично передаётся орфографически.
Число же согласных варьирует от 45 в кабардинском до 80 в убыхском языках. Такое огромное число объясняется тем, что в этих языках существует несколько дополнительных артикуляций, добавляемых к основному набору согласных. Так, в убыхском представлено «всего» 44 основных согласных, многие из которых могут быть фарингализованными, палатализованными («смягчёнными») и лабиализованными («огублёнными»). В результате и получается набор в 80 фонем. Помимо обычных для Кавказа абруптивных (пӀ, тӀ, кӀ, цӀ), латеральных (лӀ, лъ), увулярных (хъ, къ, гъ) и фарингальных (Ӏ, хь) согласных, в абхазо-адыгских языках представлены такие редкие звуки, как альвео-палатальные («шепелявые») (шъ, щӀ, жъ) и абруптивные спиранты (фӀ, шӀ, щӀ). Для такого большого числа согласных, конечно, не хватает букв русского алфавита (которым пользуются эти языки). Разные языки по-разному решают ту проблему: абхазский пошёл по пути использования дополнительных букв путём модификации имеющихся и добавления новых, а остальные — более обычным для Кавказа — путём использования специальных дополнительных знаков ъ, ь, Ӏ, у. Соответствия между буквами и фонемами для согласных в абхазо-адыгских языках см. в статье про графику абхазо-адыгских языков.
В морфологии абхазо-адыгские языки отличаются богатым глагольным словоизменением, или полисинтетизмом. К одному глагольному корню может присоединяться большое количество приставок и суффиксов с определённым значением и фиксированным местом, в результате чего одним словом может передаваться целое предложение. При помощи согласовательных глагольных аффиксов для субъекта, объекта и косвенного объекта может быть выражено направление, место, версия (если действие совершается для кого-то), принуждение, отрицание, переходность, время и некоторые другие значения. Например, в адыгейском языке возможны такие слова, как п-ф-е-с-тыгъ «его-для.тебя-ему-я-отдал», у-къы-с-ф-е-плъыгъ «ты-для.меня-посмотрел-на.него», сы-б-дэ-кӀо-н-эп «я-за.тебя-не-выйду.замуж»; в абазинском д-и-ба-зтIхIва «хотя-его-он-и-увидел»; абх. и-сы-з-и-лы-рҩит «для.меня-она-заставила-его-то-написать».
Синтаксически абхазо-адыгские языки относятся к языкам эргативного строя: ср. адыг. «Ар ашь ежэ» ‘Он его ждёт’ (номинат. конструкция) — «Ащ ар ещэ» ‘Он его ведёт’ (эргат. конструкция). Функции придаточных предложений выполняют глагольные формы, включающие обстоятельственные аффиксы в значениях ‘где’, ‘когда’, ‘куда’, ‘почему’, ‘откуда’; ср. абх. «д-ахъ-гылаз» ‘где он стоял’, «д-а-хь-неиз» ‘куда он пришёл’. Основной порядок слов: «подлежащее + дополнение + сказуемое». Порядок слов особенно важен в абх. и абазинском яз., где отсутствует категория падежа.
До начала XIX столетия ни один из абхазо-адыгских языков не имел письменности. Но по некоторым данным, исследователи майкопской культуры приходили к мнению о древнейшей письменности у абхазо-адыгской группы, позднее утраченной. После присоединения к России делаются многочисленные, но довольно разрозненные попытки разработать и применить письменность для отдельных абхазо-адыгских языков на основе кириллицы и арабского письма. После установления советской власти для адыгских языков централизованно вводятся алфавиты на арабской основе. В 1923 кабардинский, а в 1926—1927 гг. — абхазский, адыгейский и абазинский переводятся на латиницу, использовавшуюся до 1936—1938 гг. После этого абхазский алфавит был переведён на грузинскую основу (до 1954 года), а остальные три — на кириллицу, которая существует и поныне.