Западное направление в политике Аденауэра 1

Что касается Саара, то борьба за него только разворачивалась. 23 июля 1955 г. в Сааре произошел своеобразный «взрыв свободы». Был дан старт трехмесячному политическому марафону, который завершался голосованием 23 октября. Ситуация, как уже отмечалось, была сложной и запутанной. В руководстве ХДС ни как не могли определиться, на кого из саарских политиков можно делать ставку. Ф.-Й.Штраус (ХСС), непосредственно участвовавший в «возвращении Саара», рассказал, что канцлер находил больше взаимопонимания с «саарским сепаратистом» Й. Хоффманом, лидером Христианской народной партии, чем с саарской ХДС и ее председателем Х. Неем. «Симпатии» Аденауэра объяснялись тем, что канцлер стал публично призывать саарцев отдать предпочтение «европейскому статусу». В остальном же, Хоффман доставлял председателю ХДС лишь головную боль. Аденауэр с ним персонально знаком не был и, как политика оценивал невысоко («чистейшей воды оппортунист»). Хоффмана справедливо обвиняли в расколе христианских демократов, когда большинство из них «нашли свою идентификацию в борьбе против присоединения Саарс к Германии». Саарская ХДС была создана 6 февраля 1952 г., как противостоящая сила политике правительства Хоффмана. До 1955г. партия действовала нелегально. Официально ее учредительное собрание состоялось 7 августа 1955г. под девизом: «Наконец завоевана свобода слова и политической деятельности». Председатель ХДС Хуберт Ней имел не меньшее отношение к Саару, чем Хоффман: он родился здесь в 1892г. Ему дважды пришлось бороться за возвращение Саара. Первый раз в 1935г., как председателю партии Центра, спустя 20 лет как председателю саарской ХДС. Однако какой-либо значительной поддержки от федерального руководства ХДС Ней не получил, хотя его вклад в возвращении Саара бесспорен.

Решительными противниками «европеизации» были Демократическая партия Саара под руководством Саара(DSP,позднее СДПГ) под руководством Курда Конрада. Три пронемецких партии объединились в «Отечественный союз» и призвали избирателей сказать решительное «нет» европейскому статусу. Сторонники «европеизации»христианские демократы Хоффмана и Социал- демократическая партия Саара не менее решительно призывали сказать на референдуме «да». Пропагандистская компания буквально захлестнула население Саара. Рушились родственные связи, прежней дружбе приходил конец. Обе стороны не выбирали выражений в адрес политического противника, часто нарушали установленные договоренности и порядок.

Франция не была пассивной к происходящему в Сааре. Французские власти не скрывали своих надежд на благоприятный исход референдума. При приобретении Сааром «государственности», Франция сохраняла свое влияние, но с другой стороны, она не желала силой удерживать Саар против воли населения.

До голосования оставалось меньше месяца, а единства в «саарском вопросе» не прибавилось. Виновным в том был сам Аденауэр. 2 сентября 1955 г., выступая в Бохуме, он призвал саарцев высказаться в поддержку « европейского статуса». Призыв не вызвал энтузиазма у собравшихся. Вновь с критикой выступил Кайзер, который заявил, что невозможно требовать решения германского вопроса на Востоке, отдавая немецкие земли на Западе.

На заседании правления Аденауэр не стал брать свои слова обратно. Аденауэр в разъяснении своей позиции сказал, что «нет» в Сааре было бы очень большим несчастьем для немцев, препятствием к воссоединению и правлением национализма. Альтмайер, Циммер, Кайзер настойчиво призывали канцлера поддержать «наших людей» в Сааре, прежде всего, саарскую ХДС и ее председателя Нея. Но Аденауэр это предложение отверг. В самом конце дебатов по Саару канцлеру пришлось покинуть заседание (предстоял прощальный ужин с французским послом Франсуа-Понсе в связи с окончанием его миссии в Бонне), но до этого было поставлено на голосование предложение от Майоники. Эрнст Майоника относился к тем немногим членам руководства ХДС, которые безоговорочно разделяли саарскую политику канцлера. Суть его «предложения» сводилась к тому, чтобы в постановлении по «саарскому вопросу» было записано: ХДС считает Саарский статут «лучшим выбором», что внесет ясность в «саарский вопрос» и немецко-французские отношения. Статут станет тем «мостом, по которому мы могли бы шагать все вместе». В тоже время Майоника подчеркнул, что подобное решение руководства ХДС не должно рассматриваться в качестве призыва к населению Саара голосовать за статут. Аденауэр тут же поддержал предложение Майоники.

После ухода Аденауэра дискуссия продолжилась. В итоге только Альтмайер и Кайзер поддержали предложение Майоники. На следующий день, то есть 1 октября 1955г., партийный комитет ХДС своим расширенным составом одобрил позицию Аденауэра, высказанную им в Бохуме.

Добровольный отказ от Саара был немыслимым для большинства западных немцев. Для них он оставался «символом открытых ран», а Аденауэр вел слишком «тонкую игру», которую не понимали даже в собственной партии. Голосование в поддержку «европейского статуса» обрушило бы всю германскую политику консерваторов. Создавалось впечатление, что канцлер был готов к такому исходу.

Однако есть и иное объяснение позиции канцлера. Историк Штраус, пишет, что Аденауэр тайно использовал так называемый «рептильный фонд» для ведения агитации за воссоединение с ФРГ. Деньги, называется сумма в 10-11 млн. марок, переводились Генриху Шнайдеру, председателю Немецкой свободной партии, ведущему политику из «Отечественного союза», «энергичному и талантливому демагогу». Не испытывая недостатка средств, патриотический блок развернул тотальную агитацию. Канал помощи Шнайдеру был тайным. Публичное же поведение Аденауэра было столь «прозрачным», так что не удивительно, что он и попал под «ураганный огонь враждебных нападок» со стороны ближайших сподвижников.

2. Кто наживается на этом во Франции.

Результаты плебисцита 23 октября 1955г. оказались следующими: 67,2% сказали «нет» «европейскому статусу», то есть высказались за присоединение к ФРГ; 32,3%- сказали «да», что оказалось выше первых прогнозов. Аденауэр и его единомышленники потеряли дар речи. 24 октября представитель правительства несвязно лепетал перед журналистами, что голосование не означает присоединение к Германии, а лишь отклонение самого Саарского статута. Аденауэр тотчас же созвал заседание кабинета, телеграфировал премьер-министру Франции и заверил, что лично он сделал все, что мог, и, несмотря случившееся, сохранил надежду на возможность согласия и дружбы. Немцам Аденауэр велел разъяснить, что придется искать новое решение вопроса. Исход голосования, казалось бы, продемонстрировал Аденауэру, что новое решение не должно противоречить воле народа. Но он до сегодняшнего дня все еще не усвоил, что такое решение возможно только на безупречной государственно-правовой основе. Если бы он понял это, он не был бы Аденауэром. После народного голосования в Саарской области был избран новый ландтаг, в котором большинство получили партии Немецкого отечественного союза; место временного кабинета Вельша заняло новое правительство во главе с председателем ХДС Неем. В своей правительственной декларации Ней заявил, что ближайшей целью его политики является воссоединение Саарской области со всей Германией. Это не вызывало возражений. Начались новые переговоры между Бонном и Парижем. Сначала выжидали исхода французских парламентских выборов. Потом Бонн должен был заверить, что все связи между Францией и Сааром в интересах Франции должны свертываться медленно, с большою осторожностью и по этапом. Наконец, Бонн должен был заявить, что Федеративная Республика не признает никаких «односторонних актов саарского правительства или населения, преследующих цель присоединить Саар к Федеративной Республики». В Париже не желали нового потрясения в связи с народным опросом, что было весьма мудро, если учесть характер нового «соглашения о Сааре. Рупор правительства- газета «Монд» в конце января 1956 г. дала понять, чего ждет Франция от новых переговоров. Не должно быть поколеблено равновесие в производстве железа и стали. Если продукцию Саара присовокупить к Западной Германии, то производство стали в ФРГ достигнет 28 миллионов тонн в год. Производство стали во Франции составляет 12 миллионов тонн. Франции пришлось бы согласиться на ежегодную потерю 3,5 миллионов тонн угля из Варндтского бассейна Саара. Этот уголь пришлось бы покупать. Но прежде всего Франция не желала потерять Саар как рынок сбыта. Ведь среди протекторатов Франции Саарская область как потребитель французских товаров занимает второе место после Алжира. Не меньшее значение придает Франция защите в Сааре имущественных интересов и прав обосновавшихся там французов. Это был длинный список французских притязаний. 6 марта 1956 г. удалось издать первое коммюнике о переговорах между Бонном и Парижем, но оно мало о чем говорило. Из второго коммюнике от 5 июня 1956 г. можно было узнать, что эксперты получили от соответствующих министерств иностранных дел директивы, согласно которым они должны были составить договоры. После этого состоялось множество бесконечных заседаний, пока, наконец, 27 октября 1956 г. не были подписаны договоры, общий объем которых составил двести восемьдесят страниц большого формата. Теперь эти договоры могли быть представлены парламентам для ратификации. Правда, высокие договаривающиеся стороны заверяли друг другу, что они понесли большие жертвы ради развития европейской идеи. Но все это были пустые слова. На основании этих договоров Франция продала то, что ей не принадлежало и чем она незаконно овладела после 1945 г. Западная Германия купила то, что с юридической точки зрения не вправе была приобретать и вовсе не ради братьев и сестер в Сааре, а лишь для того, что-бы завязать тесные связи с французскими хозяевами угля и стали и тем самым содействовать осуществлению общей цели- «братству по оружию в будущей войне». За это братство по оружию немало приходиться платить. Вот самые существенные пункты из этого договора : возмещение за валюту, находившуюся в обращении,- 480 миллионов марок; возвращение авансов кредитным организациям и им подобным – 330 миллионов марок, добыча угля в Варндтском бассейне без арендной платы и без уплаты налогов-66 миллионов тонн в течении двадцати пяти лет. В данном случае даже не пытались подсчитать денежный эквивалент, а просто списали эти огромные суммы за счет гораздо меньших французских контрпретензий. Таким образом, ни один человек не знает, в какую сумму оценивается этот подаренный варндтский уголь. Кроме того, 33 процента добываемого угля в Сааре предстоит поставлять фирме, которая еще только будет создана. Для строительства Мозельского канала Федеративная Республика должна прежде всего покрыть внесенный французскими аванс в размере 120 миллионов марок и кредитовать, возможно, еще большие дополнительные издержки. ФРГ должна также вложить 50 миллионов марок в основной капитал акционерного общества, которое строит канал. Франция вкладывает только эти 50 миллионов, а все остальное, что дает Франция,-это кредиты. Западная Германия вносит еще 70 миллионов марок для покрытия прочих расходов. Этот Мозельский канал будет выгоден только французской промышленности. Французская стальная индустрия получит большие выгоды на фрахте, французские пароходства на Рейне рассчитывают, что возрастет деловая активность. Серьезные опасения возникают у дирекции западногерманских железных дорог и рурской промышленности. Последняя опасается, что уменьшится конкурентоспособность западногерманской железоделательной и сталелитейной промышленности по сравнению с лотарингской индустрией и что центры коксования угля переместятся в Лотарингию. Западногерманская энергетическая промышленность не считает необходимым строительство новых электростанций на Мозеле, так как имеются более важные проекты, а также ввиду того , что электростанции на Мозеле не будут обеспечены постоянной нагрузкой и, следовательно, их электроэнергия обойдется дорого. Относительно небольшим (всего 5 миллионов марок) является участие ФРГ в строительстве каналов вдоль Рейна. В течении трехлетнего переходного периода после присоединения бюджета Саара не будет включен в бюджет Федеративной Республики. Поступления от налогов и их использовании остаются в ведении саарского правительства. Пока нет данных относительно размера финансовой помощи со стороны федерального правительства. Кому может пойти на пользу такая финансовая помощь, показали прения в бундестаге 14 декабря 1956 года по поводу закона о включении Саара в состав Федеративной Республики. Аденауэровское большинство отклонило все предложения, направленные на то, чтобы гарантировать в этом законе сохранение в силе социальных прав саарских рабочих, служащих и чиновников в отношении пенсий по старости, пособий жертвам войны и многодетным, оплаты чиновников. Речь шла вовсе не о различных правовых режимах на территории ФРГ. Суть заключалась в нежелании обеспечить на будущее трудящимся то, что им уже принадлежало, между тем как одновременно на основании договоров о Сааре в интересах капиталистических предприятий были выброшены миллиарды, из которых рабочие не получили ни одного пфеннига. Трудящимся Саара становится ясно, что они попали из огня да в полымя. Они наверняка не так представляли свое возвращение в Германию. Но они ведь возвращаются не в социально преобразованную Германию, к чему стремились; они оказались в пределах той части Германии, где господствуют капиталисты и милитаристы. Теперь перед ними стоит задача- приступить к строительству желанной социально преобразованной объединенной Германии. Именно поэтому надо признать вполне справедливым их требование, чтобы на переходный период, до объединения Германии, для Саара был установлен особый режим в рамках Федеративной Республики.

Заключение

В ходе курсовой работы, посвященной западному направлению политической деятельности Аденауэра, нареченного многими историками «отцом ФРГ», невольно задаешь вопрос: почему же Аденауэр так долго поддерживал лозунг «европейского статуса для Саара?». Келер отсылает к идее «рейнской республики», приверженцем которой Аденауэр был. В 20-е годы. В январе 1919 года он даже был избран председателем «Комитета Рейнско- Вестфальской республики». Возможно, канцлер, имея в виду объединение Западной Европы, мечтал растворить в ней и «саарское государство». Было ли это выигрышем для текущей германской политики? Вряд ли оно стало от этого более успешной. Объединение Европы – задача не одного поколения. Этот процесс не завертелся и в ХХ веке. А возвращение Саара произошло на глазах тех, кто дважды пережил в нем крушение Германии. И это добавило немцам уверенности в том, что достижение полного единства страны также возможно. Позднее «саарский вопрос» получил отражение и в «австрийском решении».

Список литературы

Источники

1. Конрад Аденауэр. Воспоминания в трех томах. – М., 1990.

2. Эрхард Л., Полвека размышлений. Речи и статьи. – М.: Наука, 1996.

Литература

3. Голованова И.Л. Конрад Аденауэр и проблемы единства немецкой нации. //Проблемы истории и творческое наследие профессора М.П. Соколова. – Н-Новгород, 1998, С. 130-136.

4. Восленский М.С. Внешняя политика и партии ФРГ.М.,1961.

5. Вильгельм Герст Федеративная республика Германии под властью Аденауэра. М, 1958.

6. Дзелени Э.Конрад Аденауэр:легенды и действительность.М.,1960.

7. Петелин Б.В. Германская политика К. Аденеуэра 1942-1966. Вологда, 2006.

8. Петелин Н.В.Конрад Аденауэр: патриарх германской политики//Новая и новейшая история.-2006 г.-№3.-с.142-169.

9. Ференбах О.Крах и возрождение Германии.Взгляд на европейскую историю 20 века.М.,2001.